❞ BURNING FROM THE INSIDE ❞
| H O L D T I G H T |
|
▲ дата | ▲ место | ▲ участники |
burning from the inside
Страница: 1
Сообщений 1 страница 6 из 6
Поделиться12018-09-11 19:39:24
- Активный участник
- Сообщений: 53
- Уважение: +0
- Последний визит:
2018-09-11 20:05:07
Поделиться22018-09-11 19:40:50
- Активный участник
- Сообщений: 53
- Уважение: +0
- Последний визит:
2018-09-11 20:05:07
ветер слишком сильный. на небе почти ни единого облака, солнце слепит глаза и отлично освещает съемочную площадку, которой была поляна недалеко от харпсвелла, на краю леса. джонатану нравилось выезжать за город и вести съемки, чтобы никто не отвлекал и можно было погрузиться во весь творческий процесс, который, пока еще не понятно насколько нравился или не нравился холдену. приходится подолгу стоять, пока джонни снимает в режиме замедленной съемки, пока подбирает множество кадров для быстротечной нарезки и пытается дождаться нужного угла луча солнца, дабы верно осветит полупрозрачные декорации, висящие на одиноком дереве. они не застывают даже когда порывы ветра успокаиваются. движутся, переливаются и джонни снова просит холдена забраться на ту высокую ветку, потому что так надо.
просто надо.
///
— покажи холдену наши дома, пусть тоже займется делом, да и тебе поможет. больше успеете сделать, — говорит томас как-то за завтраком, когда парней растолкали в субботу в девять утра. потому что суббота, вроде как, должна быть семейным днём. а потом томас уходит на работу, целует возлюбленную крепко, прощается затылком с парнями.
— окей, — безразлично протягивает джонни, привыкший к работе в домах, но не привыкший вставать так рано по субботам, да и видеть отца таким счастливым. учитывая, что счастья направлено в иную от детей сторону. генри было всё равно, её волновали совершенно иные вещи.
— в этом доме два этажа, четыре большие комнаты, две ванные и одна большая кухня с гостиной. иногда приезжают большие компании, иногда между собой незнакомые семьи. в общем, предоставляем жилье тем, кто может себе позволить, — начинает вводить в тему семейного бизнеса холдена, чтобы тот имел понятие, чем вообще занимаются соулы и откуда у них часть доходов. экскурсия по свободному дому, несколько практических примеров по починке кранов, душевых, подкрутить двери полок и поменять зеркало, потому что одно разбили. надо переставлять кровати, если гостям надо было что-то поменять в стандартном наборе комнаты. открытая терраса и вид на залив.
они усаживаются на шезлонги и перекуривают большим джойнтом.
еще холден умеет слышать музыку лучше, чем это делает джонни.
— я её воспринимаю... плоско, что ли. сложно объяснить. я просто помню, что звуки должны звучать иначе, но совсем не помню как, — поджимает губы и показывает программу по обработке видео. он просит холдена помочь с музыкальной частью видео, дабы сделать всё как надо. и чтобы голоса было слышно, и чтобы шум убрать, и чтобы мелодии вклеить аккуратно.
///
мадлен протягивает несколько бумаг джонни и просит передать отцу.
— я рада, что томас наконец обрел семью вновь. я ужасно скучаю по жаклин, но всем надо двигаться дальше, — говорит она, задумчиво смотря на картину в одном из домов. нарисованный пирс и много парусников. жаклин любила эту картину.
— откуда в тебе столько сентиментальности? — усмехается джонни, — да, наконец он ест не только мои мозги.
мадлен строго смотрит на джонни, касается его плеча в знак прощания и говорит о том, что ей надо спешить.
прощается с холденом взмахом руки и желает им хорошего дня.
— отлично, теперь мы успеем еще доснять кадры, сегодня как раз отличная погода! — улыбается и тащит холдена к машине, увозит его снова за пределы харпсвелла, где поляна и дерево.
— да не ссы, забирайся давай! — наводит камеру на крону так, чтобы лучи солнца пронизывали шелестящие листья, чтобы передать ощущение тепла и уюта. чтобы потом как следует сделать акцент на том, что вторая часть видео будет посвящена третьей мировой. но только удаленно. то есть, то как она коснулась человека, живущего в совершенной глуши.
в этой кроткометражке нет слов, но только жесты и эмоции. есть потерянность и потери.
персонаж холдена наблюдает за взрывом бумажного атомного гриба, который будет вклеен потом, иронично-яркий и постиронично ненастоящий.
и далее тучи сгущаются.
его дом всегда был пустым, но сейчас он кажется даже чужим. одинокая халупа на краю леса со скрипучими досками и постоянной сыростью.
— я думаю, что на сегодня всё, — он уже сам сидит на дереве и снимает с ракурса, который кажется интересным. включает камеру и перекидывает ремешок камеры, чтобы было удобнее спрыгнуть и не разбить технику.
пока они ехали, то уже начало смеркаться. подъездная дорожка к дому освещалась фонарями, а свет горел только в окнах кухни-обеденной. мэри ставила на стол последние блюда, генри помогала с тарелками.
— вы опоздали, — говорит томас, откладывая смартфон в сторону от тарелки.
— извини, не рассчитали время, — спокойно, но немного небрежно отвечает джонни. ему осточертело каждый раз оправдываться и отчитываться, — не привыкли к семейным посиделкам.
томас отводит взгляд и отвлекается на опустившуюся на его плечо руку мэри джейн. она умела его успокоить.
— это мэдди просила передать, — отдает папку отцу, который принимает её молча и тут же открывает, чтобы снова заняться работой. всегда занятой.
— давайте ужинать, — говорит генри и ерзает на стуле.
парни отлучаются в ванную, чтобы вымыть руки.
— и что на него нашло? — хмурится джонни, вспоминая слишком недовольный взгляд отца.
— как ваша съемка? — интересуется генри, накладывая себе пюре и передавая миску холдену.
— неплохо. мне кажется, очень даже плодотворно! — улыбается джонни и набивает рот едой. они не ели ничего весь день, а несколько батончиков так вовсе не считаются.
— кстати, об этом, — говорит томас, привлекая к себе внимание, — я думаю, в последний месяц лета вам надо будет как следует подготовиться к школе.
мэри джейн улыбается, что-то зная.
джонни вопросительно смотрит на них.
— я договорился, что холден будет учиться с тобой в школе. я хочу, чтобы ты подтянул материал с прошлого года. мне не нравится, что всё твоё... так называемое хобби отнимает много времени. этот год выпускной.
отлично. шикарно.
великолепно.
джонни набивает рот еще сильнее, чтобы ничего не высказать случайно. он просто смотрит продолжительно на холдена и типа_незаметно закатывает глаза.
— я всё видел, джонатан. я не позволю тебе отлынивать в этом году. не хочу, чтобы ты снова остался на второй год.
генри выпрямляется. она знает, что это неприятная тема для брата.
— этого больше не повторится. только если никто не умрёт насильственной смертью, — немного яда.
— не смей, джонатан.
— будешь учиться со мной в крутой частной школе, — поворачивается к холдену, совсем меняя тон голоса, будто и не говорил прошлую фразу, — добро пожаловать в клуб лузеров.
подмигивает и утыкается в тарелку с размазанным по ней салатом. аппетита больше не было.
— это хорошая школа, просто надо перестать зацикливаться на своих проблемах и начать нормально жить.
— угу.
Поделиться32018-09-11 19:42:03
- Активный участник
- Сообщений: 53
- Уважение: +0
- Последний визит:
2018-09-11 20:05:07
холден осматривает содержимое тарелок, - снова еда, заказанная из ресторана. за две недели его мать так и не рискнула продемонстрировать свои кулинарные таланты. точнее, отсутствие оных. пока ей удается компенсировать это в койке, но надолго ли хватит мистера соула? у него, конечно, денег куры не клюют, и всё же человек он далеко не щедрый. скорее, старина скрудж, подсчитывающий каждую копейку. взять хотя бы то, что мистер соул использует своего сына, как бесплатную рабочую силу. и самого холдена ещё к работе припахал. холден считает, что любой труд должен оплачиваться. он бы в жизни не пошёл чинить кран и таскать тяжёлую мебель за "спасибо", но ему не хотелось кидать джонни одного. только из-за него холден проглотил свои недовольства и помог, чем смог.
но за свои старания они даже банального "спасибо" не дождались.
в прочем, ничего удивительного. для мистера соула в порядке вещей игнорировать достижения и акцентировать внимание на промахах. подумаешь, немного опоздали. пусть скажет спасибо, что они вообще пришли. совместное поедание пищи за столом, во главе которого восседает мистер соул - то ещё испытание. холдена раздражают эти попытки создать видимость семьи. особенно, когда для этого будят в девять утра.
— это мэдди просила передать.
мэдди.
имя режет слух и холдену становится не по себе. прямо как в тот момент, когда рука мадлен коснулась плеча джонни. невинный жест, но ему вдруг захотелось сломать ей пальцы гаечным ключом. холден больше никогда не сможет смотреть на эту женщину спокойно. не после того, что узнал. и почему джонни ведет себя так, будто она ему в детстве только сказки читала? а вдруг между ними до сих пор что-то есть и джонни об этом умолчал? остается лишь гадать, ведь спросить напрямую холден не решится. тема первых травмирующих опытов больше не поднималась, но признание джонни не выходит у него из головы. хотелось бы думать, что он сказал неправду, но вряд ли. кто будет врать о таком? какой смысл?
подобным не хвастаются.
подобное стараются забыть.
может в этом всё дело? потому джонни и зовет её ласково, -"мэдди"? будто и не было ничего.
наверное, ему так легче. холдену - нет.
он зачерпывает воду и умывает покрытое испариной лицо.
- не знаю. может, твой отец подсчитал, сколько моя мама спустила денег?
еда из под ножа ресторанного повара выглядит аппетитно, но есть не хочется совершенно. футболка прилипает к спине, а в глотке - сухость. холден тянется к стакану с водой и опустошает сразу половину. всё, что хочется - пить. принять душ и валяться, вытянув ноющие конечности. но кого это волнует, да?
— как ваша съемка?
холден берет миску с картофельным пюре и без особого энтузиазма накладывает еду себе в тарелку.
- я получил солнечный удар, но в целом, неплохо, - усмехается.
на самом деле, процесс съемок ему нравится, несмотря на то, что всё не так легко, как вероятно думает мистер соул. к примеру, сегодня пришлось подолгу стоять на одном месте под палящем солнцем и не двигаться. холден старался задавать меньше вопросов "зачем" и выполнял указания юного режиссера. иногда привносил свои идеи, но последнее слово всегда за джонни. в конце концов холден - инструмент, с помощью которого парень воплощает свой замысел. он не жаловался.
///
и всё же надеялся, что ему не придется вновь забираться на ту высокую ветку.
холден щурится, ведь солнце слепит и перед глазами расплываются оранжевые пятна.
в его воображении на горизонте расцветает атомный гриб.
его персонаж - отшельник, который наблюдает издалека за тем, как гибнет цивилизация. что можно испытывать, когда взрывная волна безжалостно испепеляет всё на своём пути? холден думает, что его персонаж не просто так оказался в глуши. наверняка он осознанно отверг общество, вместе с его сомнительными ценностями, душными рамками и погоней за мифическими идеалами. со всей этой бессмысленной болью и несправедливостью. холден уверен - единственное, что может помочь обществу - это геноцид. или взрыв ядерной бомбы. порой нужно сотворить зло во благо. в глазах холдена - мрачная грусть и слезы. уголок губ дрожит в улыбке.
он не знает, того ли от него хотел джонни, но он сам говорил: "если всё снести на своём пути — там и легче будет построить что-то новое."
холден надеется, что показал нужные эмоции.
///
интересно, что у них получится в итоге.
а вот мистеру соулу это совсем неинтересно. становится ясно, что на него нашло. он всем своим видом даёт понять, какой они с джонни занимаются херней. мило. и тоже не удивляет. в отличие от этого:
— я договорился, что холден будет учиться с тобой в школе.
договорился? вот так новость. интересно, как он договорился? нет, не так, сколько он отстегнул директору?
школа джонни совсем не похожа на его бывшую школу, которую холден посещал исключительно для встречи с так называемыми друзьями. у них на входе стоял металлоискатель после того, как один долбоеб протащил оружие, а учителя крестились перед тем, как войти в кабинет. табель успеваемости холдена не блещет высокими баллами. его увлечение творчеством генри миллера, берроуза и уильяма фитца вряд ли как-то поможет в частной школе. то есть, там действительно нужно учиться. клуб лузеров распахнул перед ним свои двери. холден натянуто улыбается на "поздравление" джонни и смотрит на мистера соула.
мама напрягается, - она знает этот взгляд.
- то есть, вы меня ставите перед фактом? я вас правильно понял, мистер соул? почему вы за меня решаете? а что, если я не хочу учиться в этой школе? и вообще в школе. может я решил бросить учебу.
- холден, прекрати паясничать, - мама выразительно сверкает глазами, а затем вновь улыбается, - и просто скажи мистеру соулу спасибо. это правда хорошая школа. к тому же, я там училась.
сложно поверить, что его мать из приличной и обеспеченной семьи. холден видел дом, в котором она росла и из которого сбежала, едва окончив школу. вполне себе добротный, - если продать, то можно было бы купить неплохие апартаменты в том же лос анжелесе. увы, но бабушка с дедушкой завещали имущество церкви, а мать оставили буквально ни с чем. о его рождении даже не знали. и не узнают. дед умер от инфаркта ещё десять лет назад, а бабушка страдает слабоумием и проживает в доме престарелых. бедная старушка совсем разучилась глотать пищу и складирует пережеванные куски в карманы халата. при встрече, она упрямо называла холдена именем своего покойного мужа "луис", а дочь принимала за пятилетнюю малышку.
как можно догадаться, ничего добиться от неё не удалось.
официально они с матерью - без определенного места жительства.
- да, и посмотри, кем ты стала. знаешь, я думаю, что добьюсь твоих высот и без аттестата.
- хватит, - мистер соул повышает голос. кажется, он взбешен, - холден. мне не нравится твоё поведение. и мне совершенно не нравится, как ты разговариваешь со своей матерью. она растила тебя одна и всё для тебя делала. и ты должен проявлять уважение к этой женщине. это и тебя касается, джонатан... - он переводит взгляд на джонни, - ты должен подавать пример. и не позволять себе разговаривать со мной таким тоном. особенно в присутствии всей семьи.
холден откладывает вилку рядом с нетронутой тарелкой и выпрямляется.
- пример чего? как засунуть язык в задницу и молчать? ваше слово закон? о каком уважении вообще идет речь? между прочим, мы с джонни сегодня бесплатно мебель таскали, а вы даже спасибо не сказали. да, джонни?
Поделиться42018-09-11 19:44:21
- Активный участник
- Сообщений: 53
- Уважение: +0
- Последний визит:
2018-09-11 20:05:07
воздуха становилось, казалось бы, меньше. атмосфера накалялась и джонни с силой сжимал вилку, однако уже совсем не ел. отец перекинулся на холдена. подобно хищному зверю, гребаному царю прайда, он должен воспитывать всех тех, кто попадает в его поле зрения. томас всегда любил порядок и дисциплину, поэтому даже незнакомец в самолете мог попасть под удар его недовольства.
джонни уже успел понять, что холден словил не легкую жизнь до харпсвелла, но толком не имел понятия, с чем конкретно сталкивался мальчишка. тот случай с ублюдком по сети — одно дело. а истории про наркотики и секс, странных друзей и знакомства, множество знаний о криминальном мире и легком отмывании денег в виде элементарных краж, в этом уж холден мог поддержать беседу и джонни лишь внимательно слушал. и задавался вопросом: какого черта?
также успел понять, что холли не полезет за словом в карман. крепкие выражения, колкие фразы и стены возрастали вокруг его личности, лишь бы никого не подпускать и не портить личное пространство, — всё, что у холдена осталось из действительно «личного», не считая багажа вещей. по сути, его закинули в незнакомый дом, в незнакомую семью к незнакомым людям.
иногда родители дают ёбу.
и холден не стремился даже делать вид, что будет с этим как-то мириться.
если джонни научился затыкаться или отключать свой слуховой аппарат дабы не слышать отца, то холден был вынужден принимать всё на себя и пропускать сквозь, и не ждать, чтобы дать сдачи. а сразу вступать в ответное нападение.
— не будет ли ему там сложно? — смотрит то на отца, то на джейн, то на холдена. генри сидит молча и тоже уже без явного аппетита ковыряется в тарелке, держа вилку то одной рукой, то второй.
— то есть, там программа усиленная. в обычной школе тоже образование хорошее дают, но... — томас поднимает руку, побуждая джонни заткнуться. холдена это не останавливает. он обращается к матери, что даже джонатана ставит в крайне неудобное положение. хотелось просто раствориться или провалиться под пол.
чем же занималась мэри джейн до приезда харпсвелл?
знает ли об этом томас?
только один джонни, что ли, живет в неведении?
холден обращается к джонатану и парень дергается, выныривая из своих мыслей. слова парня отпечатываются в подкорке и хочется ответить, только мистер соул настроен поставить мальчишек на место, поэтому сказать не даёт.
— ты живешь под моей крышей. ты теперь являешься частью этой семьи, а значит должен привносить свой вклад в общее дело. эти дома — то, что нас кормит, то, что всех вас сейчас кормит. думаешь, у вас была бы возможность поселиться в доме, если бы каждый в этой семье только и делал, что прибирал деньги себе? — томас смотрит на джонни выжидающе.
джонатан привык работать в этом деле бесплатно. то есть, это то, чем он занимался время от времени и редко задумывался об оплате. многие ребята по школе дома выбрасывали мусор, мыли посуду по расписанию, выгуливали собак или косили газон. джонни же чинил всякие мелочи в домах на съем и при этом набирался опыта и навыков. теперь он смотрел на всё это дело с другой стороны. с точки зрения человека, который должен был зарабатывать себе на жизнь с самого детства, чтобы хоть как-то выжить. поэтому, ясное дело, холден хер клал на бесплатное вкалывание по выходным.
— в смысле пример? холдену не пять лет, чтобы ему подавать пример, — усмехается и откидывается на спинку стула, — а ты снова принимаешь кучу решений, даже не посоветовавшись с этой... как её... — делает вид, что задумывается, а потом щелкает пальцами, будто бы это сложное иностранное слово таки появилось в его памяти, — семьёй, точно!
— потому что эти решения — само собой разумеющееся. и я не хочу дальше продолжать эту бессмысленную беседу, — рука женщины на колене томаса. она будто бы его успокаивает. это будто бы действительно работает. но не на долго.
— ешьте, а потом идите в комнату.
— как-то аппетита уже нет, — сжимает зубы с силой.
— джонатан, если ты и дальше будешь себя так вести, то я буду принимать меры. холден, тебе надо бы напомнить, что ты несовершеннолетний и ответственность за твоё образование лежит на плечах твоей матери, а я ей в этом помогаю. очевидно, с тобой не так просто справиться.
— да, холден, — кивает женщина и говорит гораздо тише, чем все остальные за столом, — это невероятная возможность. ты должен понимать, что всё для твоего блага.
джонни до сих пор стискивает зубы. это роилось у него уже давно. сейчас, кажется, дошло до точки кипения.
— какое уважение? — смотрит исподлобья. томас вопросительно вскидывает брови, — о каком уважении ты говоришь, если оно не взаимно? мы не в средневековой европе, чтобы ты устраивал тут жесткую иерархию власти. ты никогда не интересовался, чем я занимаюсь. никогда не ставил ни во что мои интересы и желания. всегда первым делом помочь тебе, сделать то, сделать сё. будто бы у меня нет других дел.
— я смотрю в будущее. с твоим узким мировоззрением ты только и можешь снимать эти видео, но к чему они тебя приведут? будешь потом снимать обзор на коробку, в которой живешь?
— да хоть так! но в семье люди должны поддерживать друг друга. даже в таких тупых увлечениях как гребаное оригами. эти видео, это то, что мне сейчас нравится, а ты просто берешь и обнуляешь это всё. будто бы я пустое место, — слишком много личной обиды. слишком много всего, о чём джонни молчал или к чему не мог подобрать слов, — зато любое увлечение тимоти — «здорово, круто, вау, это интересно!». словно я — сочетание всего самого ненужного в этой семье. думаешь, после этого будет уважение?
— не смей так говорить. я помогаю тебе. знаешь, сколько денег мне стоило достать этот прототип слухового аппарата? кстати, почему он не на тебе?
— и ты снова всё сводишь к деньгам. всё. к. гребаным. деньгам.
в груди сжимается.
— он сломался.
— и ты решил об этом умолчать? это большие деньги, которые я не пожалел для тебя.
— ну обосраться теперь, — срывает аппарат с уха и кладет его на стол рядом с собой. мозг пронизывает знакомый шум и писк, а также тишина.
кривит лицо в презрении и смотрит на отца.
генри с шумом встает из-за стола, отодвигает стул так, что тот падает, — с меня хватит! вы все — идиоты!
— надень обратно. не смей так делать, когда я с тобой разговариваю, — томас встает со своего места, — если дёрнешься, холден, то мало не покажется, — говорит он голосом военного начальника, что даже генри застывает на лестнице и не смеет двинутся с места. томас подходит к сыну, берет слуховой аппарат и ударом прикладывает его к голове джонни, что тот чуть ли не падает со стула. второй рукой хватает его нижнюю челюсть и направляет лицо так, чтобы оно оказалось напротив.
— надевай его обратно. доедай ужин. и вали в свою комнату. понял?
отпускает. от пальцев томаса остаются бледные пятна на лице, но они тут же наливаются кровью и краснеют. мужчина возвращается на место и наконец начинает свой ужин.
джонни будто прирастает к стулу и не смеет больше дёрнуться.
Поделиться52018-09-11 19:46:36
- Активный участник
- Сообщений: 53
- Уважение: +0
- Последний визит:
2018-09-11 20:05:07
холден вскидывает брови и выжидающе смотрит на джонни.
ему очень хочется, чтобы тот не смолчал. не давился всем этим дерьмом, которое отец в очередной раз решил скормить ему вместе с картошкой. холдену порядком надоело наблюдать, как мистер соул ведет себя по отношению к собственному сыну. причём абсолютно незаслуженно. пренебрежение было во всём: начиная от увлечений джонни и заканчивая тем, как он шнурует кроссовки. холден одним лишь взглядом хочет дать ему понять: он не один.
говори, джонни.
ответь ему. молчание нихера не золото. молчание - это страх. молчит лишь подавленная личность. холден считает, что лучше сказать и умереть, чем промолчать и жить дальше.
но первым говорит мистер соул.
холден тяжело вздыхает. вновь на него смотрит и поджимает губы. можно подумать, что он горел желанием жить под этой крышей. его об этом не спрашивали.
- то есть, у нас тут коммунизм, да, мистер соул?
очевидно, что так.
дружно пашем во имя вождя и светлого_будущего и радуемся куску хлеба на столе, пока деньги идут в общую казну маленького государства под названием семья. ту казну, которую сейчас принялась опустошать его мать. на ней новое платье и прическа - волосок к волоску. холден готов поспорить, что она не в секонд хенде закупалась, а салон красоты не эконом класса. что привносит в общее дело мэри-джейн, кроме своего тела?
голос матери тихий.
холден криво улыбается и откидывается на спинку стула. только послушайте, она говорит о благе. смешно. как-то поздно она спохватилась о его благе. может, холден ещё и не совершеннолетний, но восемнадцатилетние уже не за горами. пора отсчитывать дни в календаре.
- ну да, разумеется. для моего блага. всё для моего блага. тебе же лучше знать, что для меня - благо, да, мам?
глаза предательски щиплет. за этим столом много скрытых обид и недосказанности. как тут изображать счастливую семью? единственное, что сейчас радует холдена - джонни не молчит. его буквально прорвало. в голосе столько боли, что очень хочется взять парня за руку и крепко сжать пальцы, но холден не решается. понимает, - джонни вряд ли оценит.
не только потому что перед ними сидит мистер соул, а... вообще.
первой не выдерживает генри.
потом не выдерживает и глава семейства. когда мужчина поднимается из-за стола, внутри всё сжимается и холодеет. его взгляд не предвещает ничего хорошего. холден даже не думает дергаться, несмотря на предостережение. ему становится страшно.
он уже заранее знает, что произойдет. слышит, как тикает таймер.
ему не хочется этого видеть. не хочется, чтобы его опасения подтверждались, но взрыв неминуем.
холден вздрагивает, когда джонни прилетает. замирает и с невыразимым ужасом смотрит то на парня, то на мистера соула. перед глазами: пунцовый след на предплечье. сейчас такие следы на лице. в столовой повисает гнетущая тишина. джонни не двигается и холден тоже. во рту - горечь, а чувство вины скребет по ребрам. это ведь он начал. ещё и подстрекал джонни.
может, иногда всё же стоит помолчать.
ступеньки скрипят, - генри поспешно поднимается в свою комнату.
холден медленно переводит взгляд на мистера соула и, наконец, подает голос.
- я сломал его аппарат. точнее, это из-за меня. случайно, но... я виноват. это меня вы должны бить, а не его.
- холден, пожалуйста... - мать умоляюще на него смотрит и чуть не плачет, но мистер соул одним жестом просит её замолчать. та покорно утыкается в тарелку. холдена трясет, а вот мистер соул, кажется, напротив, стал спокойнее. отвел душу, блять.
- дело не в аппарате, холден. а в уважении. я и твоя мать его заслуживаем. а за что уважать вас обоих я пока не вижу. сейчас ты извинишься перед своей матерью и на том закончим этот цирк.
- извиниться? перед ней?
- да.
холдена разбирает тихий нервный смех, в глазах стоят слезы. он поддается вперед и лицо искажает гримаса.
- а я не буду перед ней извиняться. она не заслуживает уважения, мистер соул. я не вижу, за что её уважать. да что вы вообще о ней знаете? что она вам рассказала о себе? что она несчастная мать-одиночка? тащила меня, неблагодарного хуесоса, света белого не видела, да?
в глазах матери искренний испуг. конечно же она и половину правды о себе не рассказала. мистер соул даже не подозревает, что за женщина сидит рядом с ним. для него она - милая малышка мэри-джейн со школьных снимков.
- да. а ещё она рассказала о твоих приводах в полицию. мелкие кражи, сбыт наркотиков, хулиганство, вандализм...
- какой еще нахер вандализм? - холден непонимающе смотрит на мать, - то есть, вот так, да? ну, охуеть. бедняжка. и как ты только не поседела раньше времени, с таким дерьмом, как я. только карьеру всю тебе перехерил. и зачем нужно было меня рожать? лучше бы аборт сделала, да, мамочка?
он приподнимается и упирается руками в стол. смотрит на мистера соула в упор и шипит.
- да вы нихера о ней не знаете.
холден не собирается дожидаться ответа и поспешно покидает столовую, устремляясь на чердак.
в ушах шумит, кровь кипит, а дрожащие пальцы сжимаются в кулаки. хочется что-то разбить. сломать. чтобы не разгромить жилище джонни, холден замахивается и безжалостно впечатывает костяшки в стену. морщится от боли и стонет, ругаясь сквозь зубы. растерянно осматривает дрожащую руку, с трудом сгибая и разгибая пальцы. костяшки разбиты, а на стене - разводы крови. позади раздаются шаги, - холден оборачивается и смотрит на джонни. судорожно проглатывает слюну и хрипит.
- моя мать - шлюха. обычная меркантильная шлюха. думаешь, ей нужен твой отец? да нихуя. все эти разговоры про великую любовь - пиздеж. ей всегда были нужны только деньги. она и саймона ради них терпела, хотя какие у него были деньги... но лучше ведь, чем совсем ничего, да? ради них она будет терпеть любое дерьмо. серьезно. даже в стрипклубе работать. я пол детства там провел, потому что меня девать было некуда. и это не так круто, как может показаться. блядская мясная лавка... - холден ищет пачку сигарет. голос дрожит, - он даже не понимает, что по щекам градом катятся слезы, - я для неё всегда был лишь обузой. она никогда обо мне не думала. ей всегда было насрать где я, что со мной и с кем я. я приходил домой после школы, а она валялась на полу пьяная. голая. с очередным мужиком! а теперь она у нас хорошая. мать героиня. о будущем моём задумалась. о моём благе, блять. почему она о нём не думала, когда просирала все деньги на алкоголь? а мне жрать было нечего. и перед ней я должен извиняться?
где зажигалка, черт возьми? разбитая рука не слушается и сигарета падает на ковер. холден склоняется, чтобы её поднять, но не удерживает равновесия на ватных ногах и оседает на колени. больше ничего не может говорить, - задыхается от рыданий. сотрясается, жалобно всхлипывает.
и всё это перед джонни.
так стыдно.
- дерьмо, - сипит почти неразборчиво и прячет лицо в ладонях, сгибаясь в три погибели.
Поделиться62018-09-11 19:48:40
- Активный участник
- Сообщений: 53
- Уважение: +0
- Последний визит:
2018-09-11 20:05:07
не замечает, как трясутся руки до тех пор, пока не начинает вдевать аппарат на ухо. совсем не получается, пальцы не слушаются и от этого становится так страшно. смотрит на отца искоса, чтобы проследить, не начнет ли он снова вставать и пытаться приложить силу. голова гудела болью, шум сменился плоским звуком и стало снова слышно голоса.
поворачивается к холдену и молчит. тот уже не наполнен той энергией, которой был. и правильно, а то томас умеет бить сильно и точно. не зря проходил подготовку пехотинцев, или кого он там проходил; не суть. главное, что такого же он хочет своему сыну, дабы стать мужчиной.
нахер это всё.
хочется снова нагрубить. чтобы его ударили сильнее. и били до синяков, до разрыва внутренних органов, до перелома костей, до сотрясения мозга. до смерти. однако нельзя оставлять генри и нельзя позволить, чтобы потом томас срывал всю свою злость на мэри джейн с холденом. даже если холден прав в своих туманных обвинениях матери, — она не заслуживает домашнего насилия. никто не заслуживает.
это не то, что люди ищут во время поисков семьи и уюта.
и, как это бывает при знакомстве двух разных миров, выливается кучу говна на обеденный стол. приводы, вандализм, секретная жизнь мэри-джейн, о которой известно пока что только холдену. томас тоже хорош, отлично показал себя как глава семьи и предводитель этого блядского сумасшедшего карнавала.
как же джонатану хочется быть более ответственным и самостоятельным, как ему хочется вдруг свалить и поменять имя, чтобы никогда не соприкасаться с прошлым. чтобы забрать генри и жить хорошо. но ведь так не бывает.
— было вкусно, спасибо, — протягивает тихо и встает из-за стола следом за холденом. ноги ватные, еле слушаются. дёргается как только отец поднимает голову и откашливается. это ничего не значит, он просто откашливается. мэри-джейн тоже молчит. томас продолжает есть свою еду, поднимает глаза на застывшего сына.
— что-то еще, молодой человек?
— нет, — бросает и быстро поднимается по лестнице, чуть ли не спотыкаясь и падая. дверь в комнату генри закрыта. стучит в неё трижды.
— уходи. я хочу побыть одна, — он всхлипывает. стоит у двери и наверняка положила руку на ручку. джонни касается лбом к двери и закрывает глаза.
— извини меня, генри. я не хотел, чтобы ты это видела.
он чувствует, что она кивает. вероятно, не держит зла на брата, но всё ещё разочарована своей странной семьей, в которой живет. и, как всегда, чувствует будто бы это её вина. она всегда винит себя.
— это потому что я странная? ведь из-за этого папа так ругается?
— совсем нет. это я странный, малышка. это из-за меня.
слышно, как девушка уходит от двери. джонни задерживается на секунд десять, а потом поднимается к себе на чердак.
если и была злость, смешанная со страхом и отчаянием, то теперь осталась только усталость с безысходность, которую никак не затоптать. она пробирается под кожу и кости, выкручивает болью, оставляет в голове только самые мерзкие мысли.
холден тоже был не в лучшем расположении духа. возможно, с ним даже хуже. и джонатан в этом удостоверяется, когда слышит всхлип и видит, как парня трясет словно в комнате сильный ветер или землетрясение. его руки совсем не слушаются.
— холден, — тянется к парню, чтобы поддержать, но не находит, что сказать еще. к тому же холден сам начинает говорить.
эти фразы обрываются и врезаются в сознание. рисуются картины мерзкого содержания, наконец становится понятно о том, какое детство было у холдена. или, точнее, что его совсем не было. выживание, бег и игра в прятки со смертью и законом. он воровал и учился грамотно нарушать закон не потому что был проблемным, а потому что иного выхода не было.
джонни чувствует, как к нему возвращается злость за упущенное детство холдена. за упущенное детство многих детей, потому что их родители думают только о себе, а рожают детей, чтобы тебе когда-то потом им помогали. но для начала нужно нанести клеймо «обуза». рисовать мишень на спине и отправлять в каменные джунгли большого города. смотреть, а выживет ли. забывать, засыпая в наркотическом опьянении и вновб пробуждаться, чтобы вспомнить, что ты родитель. какой же ты родитель?
вы и семья, и ценности, и традиции, и любовь, которая в крови.
и ненависть, боль, обида.
как можно любить ближнего своего, если он отправил тебя на убой? если он рвет тебе зубы и ломает руки? если он отправляет тебя искать пропитание, а потом начинает хлестать за то, что ты оказался пойман?
джонни чувствует, как слабеет. как начинает оседать на пол. холден что-то роняет и джонатан не сразу понимает, что это.
холден с шумом заваливается на пол, сотрясается в рыданиях и джонни подползает ближе, обнимает его не аккуратно, но настойчиво и крепко, прижимая к себе.
— ты не должен перед ней извиняться, — голос трещит обидой и горечью, — ты видел, что делает мой отец. не стоило тебе говорить, что ты виноват. я сам не подумал.
чуть отстраняется, чтобы во мраке попробовать рассмотреть лицо холдена. он весь в слезах и красных пятнах. джонни прижимается своим любом к его и руку запускает в чужие волосы.
— мы прорвемся. теперь мы вдвоем, да? теперь мы сможем дать отпор и выбраться из этой ямы.
внутри всё сжимается.
— я ненавижу своего отца, это правда. он всегда любил моего брата больше, чем меня. но еще я ему многим обязан, — говорит шепотом, снова прижимает холдена к себе. тот покрылся испариной и через рубашку чувствуется, как вспотел из-за чрезмерных эмоций.
— мы вынуждены прогибаться, но это не будет продолжаться долго.
сам шмыгает носом, хотя плакать не начинал. глаза щиплет, но джонни проглатывает этот комок.
— скажу по секрету. я почти заключил сделку с одной компанией. у меня будут спонсоры. они есть и сейчас, но этого хватает не на много. в общем, вдруг получится выбраться? — улыбается вяло и отстраняется, садится удобнее напротив и наконец поднимает упавшую сигарету холдена.
— вставай, — помогает приподняться и дойти до окна. джонни открывает окно настежь и садится на широкий подоконник, свешивает ноги наружу и закуривает. — ты правда попадал в полицию? а сидел?
Страница: 1
